ЧАЭС и другие ЭС

[maxim76]

Хотя припоминаю, что вроде где-то упоминалось, что подобраться к реактору было невозможно, поэтому толку от той борной кислоты было бы как с козла молока..

Вполне может быть, это действительно сложно определить сидя возле монитора. Впрочем, по свидетельству того же Карпана, он обошел реактор, и многие его помещения. Дятлов тоже пишет, что он обошел вокруг реактора чуть ли не два раза. Другое дело, что после второго пожара уже действительно нельзя было ходить возле реактора.

[maxim76]

Или мы на каких-то разных языках разговариваем.

Похоже, что мы действительно разговариваем на разных языках. Я основываюсь на показаниях Дятлова. Не следует считать начальника смены тупоголовым исполнителем, способным только нажимать на кнопки. Это грамотный инженер с большим опытом работы. Он ясно пишет, что программу составлял он сам, и что цифра мощности была приведена гипотетически. Никаких аргументов, которые бы свидетельствовали о том, что на указанной тобой мощности нельзя проводить подобные испытания, до аварии у Дятлова не было. Дятлов сам написал такую мощность в программе, просто потому, что она была продиктована предполагавшимися условиями работы реактора. Ни один специалист на станции в тот момент не мог и предполагать об опасности работы на пониженной мощности. До аварии 200 МВт - тоже нормальная регламентная мощность. Для испытаний этой мощности вполне хватало. Но если руководствоваться демагогическими соображениями, то да, конечно, условия программы были нарушены самим автором программы. Меня же в данном случае интересует истина, а не демагогия. А истинные причины аварии лежат конечно не в действиях Дятлова или кого-либо еще на станции. Не произошла бы авария в этот момент, произошла бы при других обстоятельствах.

Отсюда сразу вытекает то, что программа была нарушена.

Встать, суд идет!

Согласно программы снижение уровня мощности до необходимого минимума должно было произойти задолго до 23 часов 25 апреля. Этого не произошло. Это тоже не нарушение?

На чем ты основываешь этот тезис? В обвинениях, предъявленных оперативному персоналу, я не вижу подобных тезисов. Пожалуйста, приведи цитату.

[maxim76]

Вот обещанная цитата из Дятлова. Если что-то не ясно, могу подыскать еще другие аргументы.

Есть в Отчете таблица нарушений, допущенных персоналом 26 апреля 1986г.
Состоит она из трех граф: нарушения, мотивация, последствия. Вторая графа
нас не интересует. Приведу по порядку без нее.

Есть в Отчете
Последствия
Комментарий (А.Д.)

1. Снижение ОЗР существенно ниже допустимой величины
Видимо, правильно. В момент нажатия кнопки АЗ-5 запас был порядка 12-13
стержней против допустимых 15
Аварийная защита реактора оказалась неэффективной
Да, но при малом запасе, а не из-за малого запаса
2. Провал мощности ниже предусмотренного программой испытаний
Нет в этом нарушения Регламента и инструкций
Реактор оказался в трудноуправляемом состоянии
Автоматический регулятор вполне исправно поддерживал мощность реактора.
Не зафиксировано на ленте самописца мощности ни колебаний, ни всплесков.
Да,
как теперь ясно, все отрицательные качества реактора на такой мощности
проявляются наиболее резко. Но при чем же здесь персонал!?
3. Подключение к реактору всех ГЦН с превышением расходов по отдельным
ГЦН, установленных Регламентом
Нет нарушения в подключении всех ГЦН Есть такие режимы в инструкциях
Температура теплоносителя КМПЦ (первый контур) стала близкой к
температуре насыщения
Для входа в активную зону, а это и имеют ввиду информаторы, утверждение
просто неверно
4. Блокировка зашиты реактора по сигналу остановки двух ТГ
Нет нарушения. Сделано согласно Регламенту
Потеря возможности автоматической остановки реактора
Не имело никакого значения. Авария произошла бы на 36 с раньше.
5. Блокировка защит по уровню воды и давлению пара в
барабан-сепараторах.
По уровню воды защита была от другой группы приборов. По превышению
давления зашита была в строю. По снижению давления защита турбины была в
строю, сменили уставку, это право оператора. Нарушения нет.
Защита реактора по тепловым параметрам была полностью отключена
Защита реактора была и по физическим., и по тепловым параметрам,
согласно Регламенту, для такого режима. В докладе комиссии ВО. Брунш в 1991
г. (наконец-то! - А.Д.) именно по этому поводу сказано: "...сделанное в
Отчете заявление о том, что "защита реактора по тепловым параметрам была
полностью отключена", не соответствует действительности".
6. Отключение системы защиты от МПА (отключение САОР)
Отключена согласно программе, утвержденной Главным инженером. Согласно
документам, действующим на то время, Главный инженер мог разрешить временное
отключение.

Собственно, с этим никто и не спорит. Как правило, это просто игнорируется

[maxim76]

Еще цитата:

Все же оценим эффект. Регламентом определена величина ОЗР от 30 до 15
стержней. Снижение до 15 стержней в вину операторам ставить нельзя, да и
работать иначе невозможно. Операторы просмотрели (смотреть не по чему)
снижение ОЗР до восьми стержней. Итого, на их совести 7 стержней. В статье
Н. Лалетина (журнал "Атомная Энергия". 1993. Т. 74. Вып. 3) изменение ОЗР на
25 стержней изменяет паровой эффект на 0,5 %. Следовательно, семь стержней
добавили 0,14 %. Плохо, но фатальную роль сыграла не эта добавка, а
существовавший паровой эффект реактивности 2,5...3,0%. Чтобы понять это,
вовсе не надо быть в ранге международных экспертов.

[tov_tob]

Вот обещанная цитата из Дятлова. Если что-то не ясно, могу подыскать еще другие аргументы.

...и в первом же пункте Дятлов сам признает, что было нарушение.
По остальным пунктам вопросов не возникает.

[maxim76]

А вот еще из Карпана:

Итак, 26.04.86 г. персоналом блока № 4 ЧАЭС было допущено кратковременное нерегламентное снижение всего лишь одного параметра – оперативного запаса реактивности (ОЗР). Причем до аварии Институт атомной энергии им. Курчатова не считал этот параметр ядерноопасным, поэтому Главный конструктор не предусмотрел для него в проекте реактора непрерывного штатного контроля, как того требовали Правила ядерной безопасности. Но при нажатии персоналом кнопки аварийной защиты АЗ-5, с целью тривиального останова реактора в состоянии с малым ОЗР, вдруг случилась глобальная авария. В таком виде она даже не рассматривалась в проекте, поэтому была квалифицирована экспертами как совершенно невозможная, «сверхгипотетическая» авария.

И на этом основании оперативный персонал можно считать виновным?

[maxim76]

И еще из Дятлова:

... "Эта распечатка показывает, что из активной зоны реактора было
извлечено слишком много регулирующих стержней и что он не располагал
достаточным запасом реактивности для выполнения требований при остановке. В
это время оператору следовало остановить реактор".
В чем она неверна и почему недопустима для таких компетентных людей:
1. Распечатки не было, она получена после аварии. Это отнесем на
совесть информаторов.
2. Распечатка положения стержней на момент времени 1 ч 22 мин 30 с.
Кнопка АЗ нажата в 1 ч 23 мин 40 с. Это как раз время для анализа распечатки
- надо просмотреть 211 стержней. Еще успеешь ли. Советским информаторам
понятно, что надо - опорочить персонал. Но почему эксперты не хотят даже
маленько подумать? Но это так, другое здесь серьезнее.
3. Неужто не видят эксперты противоречия: "...что он не располагал
достаточным запасом реактивности для выполнения требований при остановке. В
это время оператору следовало остановить реактор...". Получается - казнить
нельзя помиловать - вообще без знаков препинания. Предположим, увидели мы по
распечатке малый запас, согласно Регламенту при отклонении параметра
сбрасываем защиту - получаем взрыв. Так это и было 26.04.86 г., только
кнопку защиты мы нажали по окончании работы.
4. И главное. Как понимать, что реактор "...не располагал достаточным
запасом реактивности для выполнения требований при остановке..."? В книгах
по реакторам записано, что реактор должен иметь реактивность не больше
дозволяемой органами воздействия на реактивность. Это понятно и в полном
согласии с физикой реакторов. И нет в книгах даже намеков о каком-то
необходимом для безопасной остановки минимуме (?!) запаса реактивности.

[tov_tob]

И на этом основании оперативный персонал можно считать виновным?

Ну конечно. Для того, чтобы персонал можно было бы считать виновным нужно, чтобы они произвели нарушения по 10 параметрам. Так?

Рассуждая таким же образом можно доказать, что проектанты не причем и во всем виноват персонал. Только это будет неверный путь.

Хочу заметить, что я не считаю персонал единственным источником трагедии, однако их влияние в этой истории есть и с этим соглашается как Дятлов, так и Карпан в приведенных цитатах. Значит так или иначе есть и доля вины.

[maxim76]

Дятлов:

Минимальный запас
реактивности, зафиксированный блочной ЭВМ, составил 13,2 стержня, что меньше
допускаемых Регламентом 15 стержней. Вместе с тем отмечено, что при этом
из-за сбоя в вычислении машина не учла реактивность, компенсируемую 12
стержнями АР, расположенными в промежуточных положениях по высоте активной
зоны. Так что недостающие 1,8 стержня они перекрывали. Затем реактор стал
разо-травляться и в 23 часа 25 апреля запас реактивности составлял 26
стержней. При этом мощность реактора 50 %, в работе один ТГ No 8, все
параметры в норме.

[maxim76]

Дятлов:

Еще один момент. В Регламенте записано, что при снижении ОЗР менее 15
стержней РР реактор должен быть заглушен. Каким был запас реактивности при
30 МВт - измерить нельзя, устройство замера не годится. Можно было сделать
только прикидочный расчет на основе известных в то время сведений по
отравлению, мощностному коэффициенту реактивности. Согласно этому запас
реактивности при провале мощности реактора был больше 15 стержней. Значит,
нарушения персонал не допустил.

[maxim76]

Ну конечно. Для того, чтобы персонал нужно было бы считать виновным нужно, чтобы они произвели нарушения по 10 параметрам. Так?

Персонал не мог определить запас реактивности в столь короткий промежуток времени, как видно из приведенных цитат.

... однако их влияние в этой истории есть и с этим соглашается как Дятлов, так и Карпан в приведенных цитатах. Значит так или иначе есть и доля вины.

Карпан считает, что Дятлов возможно виноват лишь в том, что физик, который должен был следить за запасом реактивности, не присутствовал на испытаниях. И возможно в этом виноват Дятлов, хотя Карпан этого не утверждает. И уж конечно преступного либо подсудного в этом ничего нет. Пойми, даже если где-то в этом есть какое-либо нарушение Дятлова, например он что-то не вовремя сообщил главному инженеру и тот не допустил физика, или еще что-либо в этом роде, но в любом случае это нельзя рассматривать как грубое нарушение, способное привести к аварии. А если бы физик присутствовал, то возможно его бы сделали главным виновником, так как он все-равно скорее всего не успел бы просчитать реактивность.
Я сейчас еще поищу что-либо по этому вопросу.

[tov_tob]

Минутку. 30 МВт было задолго до аварии. В тот момент действительно было больше стержней. А чтобы добраться до 200 МВт повынимали еще стержней. Поэтому последняя цитата абсолютно не в ту степь.

[tov_tob]

Персонал не мог определить запас реактивности в столь короткий промежуток времени, как видно из приведенных цитат.

А стержни до этого кто извлекал зная, что работают на грани?

Я сейчас еще поищу что-либо по этому вопросу.

Не утруждай себя этим. Я наконец понял, что ты пытаешься найти единственный (главный, что ли) источник аварии.
Да, главный источник есть - конструкция реактора.
Однако для катастрофы подобного масштаба редко существует только одна причина приведшая к аварии и один единственный виновный.

[maxim76]

Дятлов:

При работе на подводных лодках постоянно
приходилось считать пусковое положение органов воздействия на реактивность,
если после падения АЗ проходило какое-то время. Приходилось учитывать и
отравление ксеноном, и другие эффекты реактивности. На реакторе РБМК с такой
точностью расчет сделать невозможно, но прикинуть вполне допустимо. По моей
прикидке, до половины второго снижения запаса реактивности менее 15 стержней
быть не могло. И сейчас в этом уверен.

Я же не ожидал подвоха со стороны станционного Отдела ядерной
безопасности. Согласно требованиям нормативных документов Отдел периодически
проводил измерения характеристик реактора, в том числе таких параметров, как
паровой эффект реактивности (? ? ) и быстрый мошностной коэффициент
реактивности (? N ). Вот последние данные, полученные оперативным персоналом
для руководства в работе: ? ? =+1,29? и ? N -1,7-10 -4 ?/МВт.

Нарушать ОЗР мы не собирались и не нарушали. Нарушение - когда
,сознательно игнорируется показание, а 26 апреля никто не видел запаса менее
15 стержней. Запись Регламента надо соблюдать, во-первых; регулирование
энерговыделения по реактору - вещь серьезная, во-вторых. Но, видимо, мы
просмотрели (неверно, смотреть-то как раз и не по чему было) снижение
запаса. Хотя это и не так уж бесспорно для момента нажатия кнопки АЗ.
Блочная счетно-вычислительная машина маломощная, рассчитывала запас
реактивности по программе <ПРИЗМА> в течение пяти минут по заданию.
Можно ли уследить за параметром, если он изменяется на три-четыре стержня за
несколько секунд, например, при изменении расхода питательной воды. В
стационарных условиях годится, но не в переходных режимах. Для регулирования
энерговыделения в сочетании с системой физического контроля за реакторными
энерговыделениями с ее ста тридцатью радиальными и двенадцатью семизонными
высотными датчиками - такой способ измерения запаса устраивал. Но для вновь
объявившейся функции - гаранта работоспособности АЗ - не подходил никак. Да
еще при незнании персоналом об этом. Оператор реактора должен был бы только
за ним и следить. А он при управлении реактором совершает больше тысячи
манипуляций и на контроле имеет больше тысячи параметров.
Допускаю, что просмотрели, но для этого проектом было сделано все и
даже больше. Как я уже писал, Отдел ядерной безопасности снабжал оперативный
персонал неверной информацией, что не давало возможности правильно
прогнозировать. И выходит - измерять параметр нельзя, прогнозировать тоже.
Поэтому не укладывается в голове, чтобы Научный руководитель и Главный
конструктор четко представляли опасность своего реактора. В противном случае
очень все грустно и полная безнадежность.

Другое дело, что минимальный запас реактивности в 15 стержней,
указанный в Регламенте, отнюдь не гарантировал безопасность. Да и не мог,
поскольку установлен совсем из других соображений.

Во всяком случае после аварии на оставшихся реакторах РБМК минимальный
запас реактивности установлен в 30 стержней и это при измененной конструкции
и установленных восьмидесяти ДП, которые значительно уменьшили паровой
коэффициент реактивности.

Учитывая незнание людьми фактических обстоятельств, обвинители говорят
- персонал знал о нарушении, сознательно игнорировал показание и продолжал
работать. Давайте разберемся-Предположим, распечатка положения стержней на
03 ч 22 мин 30 с была сделана. Нужно было ее срезать с телетайпа,
зарегистрировать в журнале, оператору ЭВМ принести на БЩУ метров за
пятьдесят и вручить оператору. Никто, конечно, не бегал. Оператору ЭВМ
распечатка эта вообще ничего не говорит. К началу эксперимента по
<Программе выбега ТТ> в 01 ч 23 мин 04 с на щите распечатки быть не
могло. Пусть она появилась через минуту, в 23 мин 30 с. Посмотрел оператор
реактора или начальник смены блока. Плохо. Согласно Регламенту нужно либо
привести параметр в норму (невозможно), либо сбросить АЗ. Защита сброшена в
01 ч 23 мин 40 с - произошел взрыв. Но последний абзац написан только для
показа явной недобросовестности людей технически грамотных, знавших
конкретно и блок, и обстоятельства. Такие распечатки персонал не брал, по
ним нельзя установить запас реактивности -оператор не вычислительная машина.
Мы брали распечатки с подсчитанным машиной запасом.

[maxim76]

А стержни до этого кто извлекал зная, что работают на грани?

На грани чего? Персонал не знал об опасности работы в таком режиме. И у меня нет оснований им не верить. Если бы информация об аварии на ЛАЭС и выводы экспертов были известны персоналу (Дятлову), и они (он) действовали бы так, как они действовали, тогда я бы согласился. Но они не знали об этой аварии.

Не утруждай себя этим.

Нет, я все-таки утружду

Я наконец понял, что ты пытаешься найти единственный (главный, что ли) источник аварии.

Ты немного не точно меня понял. Я не пытаюсь найти единственный источник аварии, и тем более я не адвокат оперативного персонала. Я считаю, на основании данных, которые привел, что оперативный персонал не причем. Более того, с восхищением должен отметить высокий уровень его подготовки и степень компетенции, в отличии от бюрократов Александрова, Легасова и некоторых других. А причина конечно не только в ошибках проекта. Еще причина в бюрократизации научных кадров, общих недостатках экономической системы СССР. Может быть еще в чем-то, чего я не знаю.